Танки должны обладать достаточной мобильностью, чтобы быть эффективными, но немецкое Верховное командование рассматривало их как прославленные, неуклюжие ДОТы, сообщается в статье The National Interest.
Основная часть немецких танковых сил во время Первой мировой войны состояла из трофейных и превосходящих по характеристикам французских и британских образцов, и на это была своя причина, пишет американское издание The National Interest.
Когда первые собственные танки немецкой армии вступили в бой в марте 1918 года на Сен-Кантенском канале, бронированные звери значительно отличались от британских и французских моделей, а также большинства послевоенных танков.
Американские эксперты показали худший танк в истории. A7V представлял собой чудовище, набитое восемнадцатью членами экипажа и до краев наполненное шестью пулеметами и 57-миллиметровой пушкой. Хотя танк, безусловно, наводил ужас на союзные войска, он был слишком дорогостоящим, медленным, несовершенным и малочисленным, чтобы повлиять на исход войны.
Хотя это был и не однозначно ужасный танк, назвать его неплохим сложно. Была причина, по которой основная часть немецких танковых сил Первой мировой войны состояла из трофейных – и обладающих лучшими характеристиками – французских и британских машин.
Возможно, худшим качеством A7V было то, что из-за бронированного навеса и тяжелой конструкции, танк мог легко застрять в разбитом лабиринте траншей на Западном фронте. Танки должны обладать достаточной мобильностью, чтобы быть эффективными, но немецкое Верховное командование рассматривало их как прославленные, неуклюжие ДОТы.
У немецких конструкторов танков были гораздо более интересные проекты, которые, хотя и игнорировались в то время, были значительным скачком вперед по сравнению с неуклюжим A7V.
После того, как A7V отправились на войну, конструктор танка Йозеф Фольмер разработал легкую конструкцию с тремя экипажами, получившую название Leichter Kampfwagen, или «Легкая боевая машина». Фактически, она представляла из себя бронированный трактор с единственным 7,92-миллиметровым пулеметом. Немцам удалось построить две таких машины, но они так и не вышли на поле боя.
Конструкция послужила прототипом для следующего Leichter Kampfwagen II-или LK II. Эта модернизированная версия весила почти 9 тонн из-за дополнительной брони, что примерно на две тонны больше, чем ее предшественник. Расположенный сзади четырехцилиндровый двигатель мощностью 60 лошадиных сил позволял машине развивать скорость до 16 километров в час.
Внешне LK и LK II почти не отличались друг от друга. Самым большим изменением в конструкции LK II стало добавление 37-миллиметровой пушки во вращающуюся башню.
Концептуально прототипы LK были похожи на французский Renault FT – возможно, самый успешный танк Первой Мировой Войны – и, как и Renault, немцы планировали изготовить сотни LK II.
Хотя невозможно точно знать, насколько хорошо могли бы работать LK II, они, вероятно, были бы лучшей тратой ресурсов, чем неудавшаяся кампания подводных лодок Германии, которая высосала дефицитную сталь и топливо, и спровоцировала американскую интервенцию, что стало катастрофой для Берлина. По крайней мере, большое количество LK II точно могло бы работать более эффективно, чем горстка неуклюжих и практически бесполезных A7V.
«Лучшим способом использовать эти скудные ресурсы было бы сосредоточить их как объединенные силы в какой-то точке, где нам нужно было принять быстрое решение, и где местность была достаточно благоприятной для движения танков», – об этом немецкий генерал и теоретик танковой войны Гейнц Гудериан писал в своей книге «Внимание, танки! История создания танковых войск» 1937 года.
В любом случае, проекты реализовывались либо в слишком малом количестве, либо слишком поздно. Немногочисленные боевые испытания Четверного союза с танками, порой успешные в единичных случаях, были стратегически бесполезны. Наступление союзников и постепенное падение морального духа немцев вынудили прекратить конфликт в ноябре 1918 года.
Как и в случае с LK, произведено было только два LK II. И все же LK II продолжал «жить» после Первой мировой войны.
После заключения Версальского договора, который запретил Германии строить танки, Берлин тайно продал нейтральной Швеции 10 единиц LK II, отправив их по частям для последующей сборки. Швеция переименовала машины в Stridsvagn M/21, оснастила их пулеметами, модернизировала двигатели и компоненты, после чело передала их армии.
Почти все неуклюжие A7V были уничтожены во время войны или захвачены и утилизированы. Военизированные формирования правого крыла Фрайкора создали несколько таких же монстров, чтобы подавить восстание 1919 года в Берлине, однако на этом история танков завершилась.
Только один A7V, «Mephisto», сохранился до наших дней как музейный экспонат.
LK II никогда не видел боя и остается в значительной степени забытым. Тем не менее, он, вероятно, мог иметь большее значение в долгосрочной перспективе, чем A7V.
В межвоенный период Гудериан – один из самых влиятельных военных теоретиков XX века – потратил годы на изучение и уточнение своих идей относительно танковой войны, которая разразилась в ужасающих масштабах в 1939 году. За десять лет до начала Второй мировой войны Гудериан впервые столкнулся с настоящими танками… во время поездки в Швецию.
