Об этом пишет обозреватель Hürriyet Седат Эргин, напоминая, что «Хорошая партия» на первых в её истории парламентских выборах получила 10% от общего числа голосов, в то время как голоса председателя партии Мераль Акшенер на президентских выборах составили 7,3%.
«В свете напористых целей партии результаты как на парламентских, так и на президентских выборах могут быть истолкованы некоторыми как “провал”», – отмечает автор. Однако, он предлагает, оценивая деятельность партии, выработать «справедливую» точку зрения и в первую очередь учитывать следующие факторы:
Во-первых, поскольку эта партия впервые присоединилась к выборам, нет никаких справочных данных, с которыми можно было бы сравнить её результаты.
Второй фактор заключается в том, что мы не должны забывать, что «Хорошая партия» была основана только в октябре прошлого года. Когда партия всё ещё пыталась организовать себя и сформировать кадры, было объявлено о досрочных выборах, замечает колумнист. «Именно эта политическая организация была наименее подготовлена к выборам. У неё не было опыта выборов до сих пор», – подчёркивает он.
Третий фактор определяется тем, что по сравнению с другими сторонами она была наиболее «обездоленной» с точки зрения финансовых возможностей. Как известно, замечает журналист, партия не получала финансовой поддержки от казначейства.
Последний фактор, обращает внимание Эргин, заключается в том, что, как, возможно, согласятся все, с точки зрения донесения своего сообщения до общественности партия была ограничена по сравнению со своими конкурентами.
Мы должны признать, что «Хорошая партия», как пишет автор, конкурировала в среде, в которой доминировали «серьёзные невозможности и границы».
В итоге, 24 июня за «Хорошую партию» проголосовало в общей сложности 4 млн 955 тыс. избирателей, приводит данные обозреватель. «Это неплохой результат для партии, которая даже не отметила свой первый год», – подчёркивает он.
Поразительной стороной производительности партии автор отмечает тот факт, что она добилась получения голосов от базы ПСР и ПНД. Также известно, что она получила самый высокий процент голосов от Эгейского и Средиземноморского регионов, которые на самом деле являются бывшими «крепостями» голосов правоцентристов. В этих регионах голоса партии в основном колебались от 12 до 20%, заключает Эргин.
