За последние месяцы президент Белоруссии сделал сразу несколько значимых поездок по странам Африки и Азии, которые стали свидетельством расширения внешнеполитической деятельности Минска в направлении стран, находящихся вне прямого контроля США и Евросоюза. После официальных визитов в Зимбабве, Объединенные Арабские Эмираты и Китай, белорусский лидер направился в Иран.
Подобная активность Александра Лукашенко уже стала вызывать раздражение на Западе, где в последнее время стали звучать голоса о формировании в мире новой «оси зла» по линии Москва-Китай-Тегеран-Минск. Однако в реальности действия белорусского лидера носят вполне прагматичный характер и связаны с желанием создать условия для дальнейшего развитии Белоруссии на фоне непрекращающегося экономического и политического давления на республику со стороны США, ЕС и их союзников. Как показали итоги поездки Лукашенко в Тегеран, это ему вполне удается делать.
Белоруссию и Иран связывает довольно длительная история, а в нынешнем году страны отмечают 30-летие дипломатических отношений. За прошедшие десятилетия страны неоднократно подчеркивали свое стремление поддерживать друг друга на международной арене и зачастую высказывали одинаковые точки зрения на мировую повестку дня, связанную в первую очередь с действиями Запада. Как отмечалось еще осенью прошлого года, Минск и Тегеран считают санкционную политику ЕС и США «актом экономического терроризма», против которого необходимо действовать совместными усилиями.
Президент Белоруссии бывал в Исламской Республике Иран в 1998 и 2006 годах, а ее лидеры прилетали в Минск в 2004 и 2007 годах. Именно эти поездки становились отправными точками для интенсификации двусторонних отношений, которые вызывали раздражение на Западе, но несли определенные выгоды белорусской стороне. Страны долгое время пытались наладить сотрудничество в сфере нефтедобычи и нефтепереработки, транспортной логистики, инвестиций, производства автомобилей и прочего. Были как нереализованные проекты, так и вполне удачные примеры совместных действий, а иранские инвестиции, пусть и небольшим ручейком, но все же текли в Белоруссию, попадая в самые различные отрасли, начиная от строительства, и заканчивая банковской сферой.
Однако все это не могло удовлетворять Минск, который стремился увеличить товарооборот с Исламской Республикой, рассматривая ее как одного из важнейших партнеров на Ближнем Востоке. Наибольшего успеха сторонам удалось достичь в 2018 году, когда Тегеран, получив небольшую передышку от американских и европейских санкций, начал наращивать свою внешнюю торговлю. В тот год сторонам удалось наторговать на рекордные за всю историю отношений $ 154,1 млн. Подобный успех вызвал эйфорию в Минске, где заявили о намерении нарастить торговлю до $ 1 млрд. Однако данные планы были перечеркнуты усилением санкционного давления сначала на Тегеран, а затем и на Минск после 2020 года.
В последние годы стороны стали приспосабливаться к сложившейся ситуации, и торговля снова пошла в рост, а с ней усилились и политические контакты. В 2021 году товарооборот между странами составил $ 33,3 млн, а в 2022 году он уже превысил $ 100 млн. Причем в основном это произошло за счет роста белорусского экспорта: за год в 6 раз — с $ 14 млн до $ 81,3 млн. Белоруссия увеличила поставки калийных удобрений, синтетических нитей, лесоматериалов, получая обратно орехи, фрукты, сливочное масло, лекарства и пр.
События, развернувшиеся после начала специальной военной операции (СВО) на Украине, вынудили Минск начать интенсификацию отношений со странами, которые оказались в списке «врагов» Запада. И Иран в данном случае по некоторым вопросам стал для Белоруссии более интересным, чем даже Китай. Если Пекин рассматривается Минском по большей части как возможность нарастить экспорт своей продукции на рынки Юго-Восточной Азии, а также как определенная поддержка на международной арене, то Тегеран важен белорусским властям прежде всего в качестве советника и помощника при обхождении западных санкций.
В этой связи неудивительно, что стороны уже сообщили о ревизии вопросов, по которым «пытались когда-то договориться, отбросив то, что уже устарело». Именно поэтому Минск заявил о том, что рассчитывает на расширение своих поставок растениеводческой, мясной и молочной продукции, комбикормов и премиксов для животных. Кроме того, белорусская сторона, лишившись прибалтийских портов и украинской Одессы все больше стала проявлять интерес не только к морским гаваням России, но и транспортным возможностям Ирана. Минск заинтересован в развитии перевозок по международному транспортному коридору (МТК) «Север-Юг», а также в контейнерных перевозках железнодорожным транспортом. Важным для Белоруссии сегодня является опыт Ирана в импортозамещении и параллельном импорте, а также, как указывалось выше, в борьбе с западными санкциями.
В Иране также не скрывают своего интереса к сотрудничеству с Белоруссией и рассчитывают не только на импорт белорусской продукции, такой как трактора, пассажирские автобусы и техника для горнодобывающей промышленности, но и на обмен различными технологиями. Нуждается Иран и в химических искусственных волокнах, и пиломатериалах, а также калийных удобрениях, на поставку которых между сторонами уже заключены договора. Все вышеперечисленное, а также наращивание сотрудничества стран на международной арене, в частности, в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), является свидетельством того, что оба государства готовы выйти на новый уровень отношений, и поездка Лукашенко в Тегеран 12—13 марта это только подтвердила.
О возможном визите белорусского лидера в Иран разговоры шли еще в сентябре 2022 года, когда он в преддверии заседания Совета глав государств-членов ШОС встречался со своим иранским коллегой Эбрахимом Раиси в Самарканде. В феврале о подготовке поездки сообщил и иранский посол в Минске Саид Яри, а Лукашенко отмечал , что «ситуация, которая складывается в мире и вокруг Ирана и Белоруссии, к счастью, заставляет нас быть ближе и искать те формы сотрудничества, которые сегодня востребованы». Главной темой визита должны были стать торгово-экономические отношения, в том числе реализация проектов в промышленности, сельском хозяйстве, транспорте и логистики. В то же время некоторые аналитики подчеркивали, что речь может пойти и о сфере военно-промышленного комплекса, на что косвенно намекало присутствие в составе посетившей Иран в ноябре прошлого года правительственной делегации Белоруссии председателя Госкомвоенпрома республики Дмитрия Пантуса.
Белорусский лидер прилетел в Тегеран 12 марта и сразу же провел короткие переговоры с министром промышленности, шахт и торговли Сейед Реза Фатеми Амином. Главные же события развернулись на следующий день, который для белорусской делегации был более чем насыщенным и заставил многих наблюдателей задуматься. В частности, центральным событием поездки стала встреча Лукашенко с Раиси сначала в узком составе, а затем в расширенном с представителями министерств и ведомств двух стран. Во время беседы лидеры обменялись теплыми словами, рассказали о «прорыве в отношениях» за последние два года и отметили, что визит Лукашенко в Тегеран обязательно придаст им «серьезный большой импульс». Как заявил белорусский лидер, страны наконец-то «поняли, насколько мы нужны друг другу, насколько тесно мы должны сотрудничать в этом мире» и отметил, что сегодня Тегеран и Минск «привержены идее построения справедливого многополярного мира».
В свою очередь, Раиси также высказал слова поддержки Белоруссии, напомнил о достигнутых ранее договоренностях в сфере промышленности, торговли, транспорта, сельского хозяйства и выразил свою заинтересованность в развитии с Минском сотрудничества на международных площадках, в том числе в ШОС и Евразийском экономическом союзе. Особенно важными были слова иранского лидера о том, что Тегеран готов поделиться с Минском опытом в преодолении западных санкций, что, по сути, и было одной из главных тем переговоров.
Основным итогом встречи лидеров и делегаций двух стран стало подписание дорожной карты сотрудничества на 2023−2026 годы. Примечательно то, что данный документ был помечен грифом «Для служебного пользования» и никакой конкретики, кроме официальной информации о «взаимодействии и кооперации в политической, экономической, научно-технической, консульской сферах, в образовании, культуре, СМИ, туризме», в Тегеране так и не было представлено. По мнению аналитиков, это говорит о том, что многие вопросы остались за пределами публичного обсуждения и касались не только торгово-экономического, но военно-политического сотрудничества. Правда, подтвердить или опровергнуть подобные рассуждения сегодня нет никакой возможности.
Всего стороны подписали в Тегеране порядка восьми документов, среди которых были план мероприятий по дипломатической линии, соглашения о сотрудничестве в области карантина и защиты растений, об экстрадиции осужденных к лишению свободы, а также ряд меморандумов о взаимопонимании. Кроме того, были внесены изменения в межправительственное соглашение о международных автомобильных отношениях от 4 февраля 1998 года и, как позже отметил министр транспорта и коммуникаций Белоруссии Алексей Авраменко, стороны договорились о взаимодействии в рамках развития МТК «Север — Юг» и приняли решение о безразрешительной системе автоперевозок грузов. Помимо этого, с 26 марта Минск и Тегеран возобновляют прямое авиасообщение.
Успел Лукашенко пообщаться и с рядом иных высших лиц Ирана. В частности, переговоры прошли с первым вице-президентом Мохаммадом Мохбером, во время которых белорусский лидер предложил создавать совместные предприятия, в том числе в высокотехнологичной сфере. Встретился президент Белоруссии с председателем Собрания исламского совета Мохаммадом-Багером Галибафом, который назвал визит Лукашенко в Тегеран «переломным моментом, отправной точкой» в развитии двусторонних отношений. Однако, пожалуй, самой таинственной стала встреча президента Белоруссии с верховным лидером Ирана Али Хаменеи, о которой было практически ничего не сказано ни с иранской, ни с белорусской стороны. В Минске лишь отметили, что «в политических кругах знают, Хаменеи очень избирателен в плане встреч и далеко не с каждым гостем проводит переговоры», а «разговор был серьезным».
Реакция на Западе на поездку Александра Лукашенко в Иран, на первый взгляд, была крайне незначительной, а сам визит прошел почти незаметно для многих европейских и американских СМИ. Однако в данном случае следует отметить, что с учетом сложившейся сегодня геополитической ситуации в мире, вряд ли у Вашингтона или Брюсселя полностью отсутствует интерес к усилению политических и экономических связей между Минском и Тегераном, особенно в свете продолжающегося сближения последнего с Москвой. Об этом свидетельствуют и заявление главы пресс-службы Госдепартамента США Неда Прайса, который заявил, что Белый дом видит в визите «в некотором роде продолжение углубления отношений Ирана и России». По его словам, Вашингтон «очень внимательно следит за этим», а значит можно не сомневаться, что уже сегодня американцы просчитывают всевозможные варианты развития дальнейших событий и будут готовы помешать реализации любого сценария, который их не устраивает.
В конечном счете, нынешняя поездка Лукашенко в Тегеран продемонстрировала, что Минск полностью прекратил обращать внимание на реакцию со стороны Запада на свою внешнеполитическую деятельность. Белорусские власти окончательно убедились в том, что никакого адекватного диалога с западным миром в обозримом будущем достичь не удастся, а потому стране придется развиваться в тех условиях, которые сложились на сегодняшний день.
Пока сложно сказать, удастся ли Минску и Тегерану нарастить объемы своих торгово-экономических отношений в несколько раз, хотя Лукашенко и анонсировал выгоду от своей поездки в $ 100 млн. Однако нельзя сомневаться, что политическую и даже военную выгоду от происходящего сегодня сближения между странами Белоруссия, а с ней и Россия, обязательно получат.
