В то время как Пекин вступает в фазу стратегической неопределенности в отношениях с Москвой, Вашингтон все больше стремится извлечь из этого выгоду. Несмотря на то, что конфликт на Украине вызвал резонанс во всем мире в виде разрушительных экономических последствий и возникновения новых дилемм в области безопасности, в конечном счете, более широкая картина спектра угроз остается Индо-Тихоокеанской трясиной, по крайней мере, с точки зрения Вашингтона.
Громкий телефонный разговор в прошлом месяце между президентами Джо Байденом и Си Цзиньпином, подчеркнувший непокорную позицию обоих, только укрепляет общепринятую точку зрения о том, что путь лежит к продолжительным и устойчивым враждебным отношениям с постоянным маневрированием по сдерживанию и контрмерам. Тайвань остается вершиной интересов Пекина и последней красной линией, которую Вашингтон готов использовать для своих долгосрочных стратегических расчетов.
Повышая ставки, Пекин осуществил проход своего авианосца «Шаньдун» через Тайваньский пролив всего за несколько часов до телефонного звонка Байдена и Си еще в марте. Но это не сильно повлияло на прогнозируемый результат, согласно которому отношения Пекина и Вашингтона по-прежнему основаны на гордости обоих лидеров больше, чем на построении личного взаимопонимания.
Ни одна из сторон не колеблется в своих позициях как по явным, так и по скрытым причинам. Критики указывали на различные последствия и их влияния на политику, независимо от того, рассматриваются ли они как более эффективные и ястребиные или иным образом в случае смены президента США. Это не битва личностей, это высшая реальность политики и соперничества великих держав, с необходимостью, с одной стороны, сдерживать растущую державу, а с другой — с необходимостью любой ценой избежать порабощения. Независимо от того, демократ или республиканец находится в Белом доме, США не откажутся от твердого курса, который, по их мнению, они должны выбрать в отношениях с Китаем, курса, который определяется системно, структурно и реалистично.
Фактор Украины. Предупреждения о деструктивных санкциях, которые могут последовать в отношении Пекина, если он согласится с призывом Москвы предоставить военные и экономические средства помощи, кажутся Си недостаточными, чтобы склонить чашу весов в долгосрочных расчетах в пользу Пекина. Несмотря на то, что Москва нуждается в благосклонности Пекина, она работает и со стратегическими расчетами Китая на то, чтобы Россия остается его самой большой и ближайшей поддержкой против рисков эскалации позиции Вашингтона по сдерживанию.
Россия служит Китаю идеальным барьером на севере и западе против потенциальных наступательных возможностей из Арктики и государств Центральной Азии, чтобы отразить любые связи и пути сдерживания и проникновения со стороны западных держав. Южная часть обороны в основном принадлежит Пекину, и это сделало его восточную сторону уязвимой для наиболее устойчивой угрозы со стороны Вашингтона и Токио, и даже Сеула.
Другие потенциальные связи поддержки географически смещены и сопряжены с другими рисками слишком глубокого вовлечения в иностранные интриги. Ближний Восток и Африка в основном используются Пекином для обеспечения энергетической безопасности. Россия не только остается ключевой в области военной безопасности, но и имеет долгосрочное значение для Китая в области продовольственной и энергетической безопасности.
Эскалация последствий изменения климата сделает Москву долгосрочным благотворителем, предоставляющим возможности для увеличения производства продуктов питания и устойчивости сельского хозяйства, в частности, для открытия обширных сибирских земель, в то время как сокращающиеся и даже разрушительные перспективы появяться, в том числе, и в Китае.
В сохранении стратегии Пекина по слому политики сдерживания США Москва, Тегеран, Исламабад и Пхеньян остаются на переднем крае. Все будут использоваться в качестве инструментов для переговоров с Вашингтоном в борьбе за контроль над Индо-Тихоокеанским регионом, что будет иметь более серьезные последствия для западной стратегии и в продолжении подхода «разделяй и властвуй». Традиционная стратегия сохранения экономической мощи за счет поэтапного получения доходов от государств, обязанных как экономически, так и политически Китаю, обеспечит ему позицию против поглощения его западной мощью.
Что касается всего спектра стратегических расчетов затрат и выгод, Си готов продолжать настаивать на более тесной интеграции с Москвой, хотя и понимает, что Пекину придется столкнуться с немедленными последствиями позиции Вашингтона, не берущего пленных, в стремлении заставить Пекин подчиниться. Оставшееся возможности для маневрирования это степень стойкости Пекина и Си лично, чтобы выдержать прямые последствия возможных санкций, введенных Вашингтоном. В этой непростой ситуации Си попадает в некую ловушку из-за нехватки времени для обеспечения возможностей, необходимых для минимизации последствий как для ухудшающихся экономических перспектив Китая, так и для управления внутренними социальными волнениями.
Время было выбрано неудачно: этот год имеет решающее значение для стремления Си добиться беспрецедентного третьего президентского срока и прокладывает путь к постоянному председательству на 20-м съезде Коммунистической партии Китая этой осенью. Если дело дойдет до драки, Си, по прогнозам, сохранит свою стратегию терпимости к боли в начальной стадии битвы, сохраняя преимущество для победы в долгосрочной войне. Москва останется в поле зрения Пекина, как имеющая стратегическое значение, и в то же время он продолжает внимательно следить за быстрыми корректировками ее политики всякий раз, когда непосредственные интересы находятся под угрозой.
Прошлые непростые связи и история войн между двумя сторонами навсегда останутся в просчитанных действиях каждой из сторон, и Пекин может потерять больше, если продолжит сопротивляться усиленному глобальному давлению на Москву. Си чувствует повышенное давление и, самое главное, тяжесть бремени, которое приходится нести Китаю, оправдывая продолжающуюся поддержку президента России Владимира Путина. Если точка опоры при расчетах затрат и выгод будет все больше смещаться в сторону большей ответственности, у Си появятся дополнительные возможности и варианты.
Тайваньский фактор. В то время как Пекин вступает в фазу стратегической неопределенности в своих отношениях с Москвой, Вашингтон все больше стремится извлечь из этого выгоду, взаимодействуя с Тайванем. У Си определенно нет времени, поскольку с каждым днем Пекину становится все сложнее осуществить силовое объединение с островом, по крайней мере, с точки зрения Вашингтона. Обе стороны имеют мало надежды на деэскалацию в намерениях друг друга. В то время как Вашингтон понимает, что это остается красной линией для Пекина, ставки высоки и для США, поскольку они стремятся сохранить доминирование Тайваня в области полупроводников и способствовать проецированию силы США в Тихом океане.
Со своей стороны, Си стремится извлечь выгоду из узкого окна, которым он все еще пользуется, максимально полагаясь на высокие общественные настроения в решении тайваньской загадки и воплотить свое личное желание закрепить наследие как человека, который, наконец, вернул Тайвань. Учитывая, что военно-морская мощь и устойчивость США считаются самыми слабыми за последние десятилетия, а экспансионистская модернизация тотальной наступательности не предвидится до тех пор, пока не будет реализована программа Battle Force 2045, начатая бывшим президентом Дональдом Трампом, у Пекина возникает соблазн найти наилучшее стратегическое время в период, предшествующий съезду КПК, или в период непосредственного укрепления позиции Си после съезда, что послужило бы усилению его нынешнего статуса.
Однако это сопряжено с большими рисками, поскольку импульс сил пока на стороне Запада с его попыткой консолидировать союзников в защите свободы и демократии, дополнительно подкрепляемой экономическими и финансовыми издержками против тех, кто стремится сломать нормы и порядки, навязываемые западными державами. В случае с Китаем это не является нарушением установленного порядка, поскольку тайваньский вопрос уже давно объявлен внутренним делом, без каких-либо компромиссов с его позицией, какими бы ни были жертвы, по крайней мере, согласно логике Си. Отныне это будет не просто игра в угадайку, поскольку общепринятые догмы прошлого не принесут ожидаемых Вашингтоном результатов.
С разочарованием и нетерпением, рискуя дальнейшими просчетами, Вашингтон вынужден укреплять свои военно-морские силы сдерживания и предотвращать все более прочные возможности Пекина по предотвращению доступа/запрещению зоны (A2/AD). Вашингтон понимает, что ему потребуется целеустремленная поддержка своих союзников в регионе, надеясь, что уроки Украины и растущая напористость Пекина побудят их укрепить свою зависимость от Запада.
Несмотря на то, что игры разума и блестящие стратегические маневры сумели сохранить статус-кво в прошлом, действия Кремля в отношении Украины кладут конец традиционным оборонительным и наступательным позициям акторов в регионе, открывая дверь для очередного круга гонки вооружений. Чтобы предотвратить дальнейшее обострение, потребуется нечто большее, чем диалог в Совете Безопасности ООН или обычные меры укрепления доверия в рамках архаичной модели разрешения конфликтов. Новый подход к безопасности требует фундаментального анализа и интерпретации парадигм существующих теорий и периферийных понятий, лучше ли государствам сотрудничать ради мира, процветания и позитива или воевать за власть, гордость и плутоний.
События последних месяцев, безусловно, благоприятствуют триумфальному возвращению реалистического объяснения событий, открывая шлюзы для более эффективных ответов на постоянно актуальную дилемму безопасности и неизбежную глобальную гонку вооружений.
КОЛЛИНЗ ЧОНГ Ю КИТ, Университет Малайи
